Впрочем, страх в Эдипе ещё жив: он боится возвращения в Коринф, чтобы не исполнилась вторая часть пророчества — женитьба на матери. Вестник из Коринфа утешает: ни Полиб, ни Меропа царю не родные. Он знает это точно: много лет назад сам пас овец на Кифероне — тогда-то и отдали ему младенца, которого он принёс царю Полибу.

Кажется, что развязка уже наступает. Но Софокл снова оттягивает её. Правда пока открывается лишь царице Иокасте. А Эдип взволнован: если он подкидыш, то кто же его настоящие родители? Раскрыть тайну может только тот, кто принёс его когда-то на Киферон. Выясняется, что это был кто-то из слуг царя Лая. Эдип велит найти слугу. Иокаста пытается остановить его: «О, век бы не узнать тебе, кто ты!». Но Эдип понимает её смятение по-своему: он вообразил, будто Иокаста боится, что он окажется человеком низкого происхождения. С появлением старого слуги трагедия достигает высшей точки.

Как и Тиресия, его заставляют сказать правду. Так Эдип узнаёт, что он отцеубийца, муж собственной матери и брат собственным детям. Царь скрывается во дворце, и дальнейшее становится известно зрителю из слов домочадца: найдя царицу мёртвой в петле, несчастный выкалывает себе глаза.

Десятки веков трагедия Софокла заставляет людей испытывать страх и сострадание и задаваться вопросами. В чём вина Эдипа, за что он расплачивается? Почему нельзя разрешить противоречие между его волей и его судьбой? (Такое неразрешимое противоречие принято называть трагическим конфликтом.)

«Антигона», как и все трагедии Софокла, — клубок сложнейших вопросов. Чтобы понять сюжет этой трагедии, нужно вспомнить миф. Вот что произошло в Фивах после того, как погибла Иокаста, а царь Эдип ослепил себя.

Сыновья Этеокл и Полиник изгнали Эдипа из Фив. Они борются за власть. Побеждает Этеокл, а Полиник уходит из Фив. Он собирает в Аргосе войско и идёт войной на Фивы. В поединке братья убивают друг друга. Новым царём Фив стал Креонт — брат покойной царицы. Он запрещает хоронить Полиника, как положено по обряду, ведь тот осмелился направить войска на родной город, чтобы отнять власть у брата. Он предатель и враг, считает Креонт, поэтому труп будет оставлен на растерзание зверям и хищным птицам. Это страшное наказание для умершего, так как, по греческим поверьям, душа непохороненного человека не найдёт себе успокоения в царстве мёртвых.

В прологе ведут тайную беседу Антигона и Исмена — дочери Эдипа, сестры Этеокла и Полиника. Антигона сообщает, что труп их брата велено оставить без погребения. И тут же просит сестру помочь ей похоронить Полиника вопреки запрету. Исмена пугается:

Опомнись! В женской родились мы доле; Не нам с мужами враждовать, сестра. Им власть дана, мы — в подданстве; хотя бы И горшим словом оскорбил нас вождь — Смириться надо. Помолюсь подземным, Чтоб мне простили попранный завет, Но власть имущим покорюсь: бороться Превыше силы — безрассудный подвиг.

Исмена хочет быть примерной гражданкой. По-своему права и Антигона:

Храни же ум свой для себя, а брата Я схороню. Прекрасна в деле этом И смерть. В гробу лежать я буду, брату Любимому любимая сестра, Пав жертвою святого преступленья. Дороже мне подземным угодить, Чем здешним: не под властью ли подземных Всю вечность мне придётся провести? Ты иначе решила — попирай же В бесчестье то, что бог нам чтить велел.

Как и Исмена, Антигона хочет жить по закону, только она чтит другой закон — он не придуман человеком, а дан свыше. Этот неписаный закон велит исполнять долг перед умершими. Конфликт этих двух правд невозможно разрешить.

Действие «Антигоны» развивается стремительно. Появляется стражник, приставленный к телу Полиника, он испуган и смущён. Оказывается, кто-то присыпал труп песком. «Что ты сказал? Кто мог дерзнуть? Ответствуй!» — разгневан царь Креонт.

Стражник не может ответить, но Креонт не верит ему, думая, что того просто подкупили (примерно так же обвинял и царь Эдип прорицателя Тиресия — видимо, Софоклу было отвратительно свойство самоуверенных и властных людей видеть в других прежде всего дурное). Вскоре приводят Антигону, застигнутую «на месте преступления» за совершением положенных обрядов.

И. И. Нивинский. Эскиз декораций к трагедии Софокла «Антигона». 1921 г.

Л. С. Бакст. Эскиз костюма царедворца к спектаклю «Эдип в Колоне»

Для Креонта Антигона — преступница, которая должна быть наказана. Исмена хочет разделить участь сестры, но та отказывается от поддержки Исмене не надо расплачиваться за деяния, которых она не совершала. Сын Креонта Гемон, жених Антигоны, пытается уговорить отца изменить решение:

Кто лишь в себе высокий разум видит, Иль чары слова, иль души величье — Тот часто вдруг оказывался пуст. Ты — человек, и как бы ни был мудр ты, — Позора нет познать и уступить.

Но Креонт непреклонен. Он отдал приказ заточить Антигону живой в склепе. Он открыто глумится над её верой в подземных богов — как Эдип глумился над верой в божественные пророчества:

...Пусть там. Аиду молится — его ведь Она считает богом одного! Быть может, он спасёт её от смерти. А не спасёт — на опыте узнает, Что почитать подземных — праздный труд.

За кощунственные слова и самонадеянность Креонт расплачивается очень скоро. Появляется слепой прорицатель Тиресий — тот самый, что действует в «Царе Эдипе». Его пророчества ужасны, и теперь Креонт в страхе пытается исправить ошибки, как велит ему ясновидец. Он хоронит Полиника, но освободить Антигону не успевает: она уже повесилась в своей страшной темнице. Смерть её влечёт за собой ещё две смерти — Гемона и жены Креонта Эвридики. Гемон не вынес смерти невесты, а Эвридика — гибели сына. Трагедия заканчивается плачем Креонта и хора по умершим и открытым предупреждением:

Не дерзайте ж заветы богов преступать! А надменных речей беспощадная спесь, Беспощадным ударом спесивцу воздав, Хоть на старости долгу научит.

назад
в начало  1  2  главная
далее